В середине двадцатого столетия в американской психологии безраздельно господствовали две основные школы: бихевиоризм и фрейдизм. Однако день ото дня росло недовольство этими направлениями как двумя единственно верными подходами к человеческой психике, что и привело к развитию психологии гуманистической. Главным и самым последовательным представителем этой новой области стал известный американский психолог Абрахам Маслоу. Им был произведён доскональный критический разбор пределов и бихевиоризма, и психоанализа, или, как он их назвал, «первой и второй сил» в психологической науке и внутри психологии были выработаны основы для нового видения (Maslow 1969).
Главное возражение Маслоу бихевиоризму состояло в том, что исследование животных, вроде голубей или крыс, способно разъяснять только те грани человеческой жизнедеятельности, которые у нас с этими животными являются общими. И, следовательно, всё это не имеет никакого отношения к пониманию более высоких, истинно человеческих свойств, уникальных для жизни именно человека, вроде любви, самосознания, свободы воли и личной свободы, нравственности, искусства, философии, веры, науки. Перейти и читать далье
Все существа находятся в одной и той же ситуации, все хотят жить и быть счастливыми. Все стремятся к счастью.
Очень интересная цитата из про спиральную динамику. Суть статьи в том, что все четыре подхода соединяется и используется профессионалами спиральной динамики одновременно и они добиваются сильных результатов в своей работе.
Очень важно осознать, что призыв к альтруизму и заботе о благополучии других существ не означает, что мы должны полностью отбросить собственные интересы, забыть о себе и превратиться в некую пассивную и безликую сущность. Это ошибочное представление. На самом деле, альтруизм, побуждающий нас заботиться о благе других, требует мужества, широкого мышления и ярко выраженного чувства «я». Ведь альтруист бросает вызов себялюбию и эгоцентризму, которым подчинена вся жизнь обычного человека. Для того чтобы бросить такой вызов, необходимо четкое самоощущение и несгибаемое мужество, ведь эти тенденции так прочно укоренились в нас.